за жизнью - смерть; за смертью - снова жизнь. за миром - серость; за серостью - снова мир
Please like me Шестисерийный сериал про геев. Есть все, что нужно для сериала: милый засранистый гей с пуделем, шуточки, очаровательная дружба, правдоподобный в своей неловкости "первый раз"... а также боль, страдания, смерть, расставашки и хаха-какой-там-хэппи-энд-финал. Посмотрите. Ниф оттуда ужасно похожа на Джесссамину из Адских Механизмов, кстати.
за жизнью - смерть; за смертью - снова жизнь. за миром - серость; за серостью - снова мир
*на заднем плане играет трагическая музыка и разбиваются сердца* ну чему ты, блять, радуешься, Олли. Какие там 18 месяцев, это парень, несколько серий назад сравнивший шляпу Николы с бантиком Минни Маус, это парень, который не умеет материться, не умеет запугивать людей и не умеет их убеждать. Его через месяц выгонят. Ну радуйся, Олливетти, радуйся. Пропустил мимо ушей лекцию, которую ему Малкольм прочитал и счастлив. Бестолочь несчастная. Клыки толком так и не выросли. И какая же ирония, что Малкольма посадили за то единственное, чего он не делал. Грехов вагон, но единственный раз, когда он был совершенно не при чем... Боже, я буду очень скучать по этому сериалу, он один из лучших.
за жизнью - смерть; за смертью - снова жизнь. за миром - серость; за серостью - снова мир
Магнус в юбочке, как было недавно заявлено. Ничего святого, ничего серьезного, у меня был скучный вечер и хотелось милоты. Фэндом: Клэр Кассандра «Сумеречные охотники / Орудия смерти» Персонажи: Магнус Бейн/Алек Лайтвуд Рейтинг: PG-13 Жанры: Слэш (яой), Романтика, Юмор, Повседневность Размер: Мини, 4 страницы. Описание: Постканон пятой книги. Вариант примирения, включающий в себя абсент и Магнуса в юбке. Посвящение: стотыщ проблем. Особый случай
Особый случай
Алек был вынужден проснуться в два часа ночи. В последнее время такое случалось часто, он просыпался от того, что чувствовал, как задыхается, или с мыслью, что вторая бутылка вина вчера была лишней. Страдания являлись подходящим ключом к замку бессонницы. Как и к отвратительным в своей желанности снам, где они с Магнусом мирились и целовались под дождем, словно герои какой-нибудь идиотской молодежной комедии. Иногда Алек просыпался и не мог точно определить, тошнит его от вина или от снов. Помимо прочего, его могло тошнить от самого себя. Но в этот раз он проснулся по другой причине. — Твой маг шляется под окнами Института, — заявил Джейс, убедившись, что глаза Алека остаются открытыми дольше десяти секунд, и отпустил его плечо. — Какого хрена? — мог бы сказать Алек. Или: — Он не мой маг, — понимаете, чтобы в очередной раз проехаться по венам лезвием этого факта. Или: — Не хватай меня за плечо, идиот, а вдруг дотла спалишь! — Что? — просто сказал Алек, но сказано "что" было тоном, включающим в себя все прочие реплики. — Магнус. Ходит вокруг Института. Выкрикивает твое имя. — Бред! — Нет, погоди, это еще не все. Он в юбке, — с самым серьезным видом заявил Джейс. Как будто юбка что-то меняла. Можно подумать, что Алек не собрался бы за несколько секунд (спасибо ночным вылазкам, лучшим помощникам в борьбе с вашей ленью) и не выскочил бы на улицу, будь Магнус в штанах. Распахивая дверь Института, Алек мысленно прикидывал, что вероятнее: все происходящее - сон или выдумка Джейса? Может быть, его дорогой парабатай решил, что разбитого телефона недостаточно и пора разозлить Алека сильнее. Джейс предполагал, что когда Алек злится, то забывает о своих несчастьях. Отчасти он был прав. "Если это шутка, я его ударю, ей-богу, ударю" - успел подумать Алек, до того, как с ним случился Магнус.
Ночь выдалась хорошая и теплая. Безоблачная. С приветливой полной луной на небе. Легкий ветерок шуршал в листве деревьев, гонял через дорогу вереницу из бумажных пакетов, пушистил растрепанные волосы Алека... Игриво приподнимал полы юбки Магнуса. Юбка на нем была ужасно дурацкая, короткая, черная, усыпанная мелкими блестящими звездочками. Приковывающая к себе внимание. Осмотрев юбку, внимание сосредоточилось на ногах мага. Длинных стройных ногах. Алек считал, что когда они с Магнусом увидятся вновь, его первыми эмоциями будут гнев, тоска и обида, но вместо этого почувствовал возбуждение. Гнев и обида, впрочем, присоединились чуть позже и были крайне недовольны тем, что опоздали к началу вечеринки. Осмотрев Магнуса целиком, эмоции пришли к неутешительным выводам. Даже за вычетом юбки маг выглядел странно. Его волосы торчали во все стороны не благодаря лаку, а потому что давно не встречались с расческой, а на его футболке с изображением пантеры в прыжке виднелись пятна непонятного происхождения. Магнус держал в руках бутылку абсента и, пожалуй, издалека мог сойти за бездомного, нашедшего свою одежду в мусорном баке на задворках бутика для гламурных дам. За очень печального и очень громкого бездомного. — Александр! - пьяно возопил Магнус, увидев на пороге Института изумленного Лайтвуда. — Магнус... — процедил сквозь зубы Александр и сбежал вниз по ступенькам. — Магнус, что, черт побери, ты здесь делаешь? — Зову тебя, — разумно ответил Магнус. Алек тяжело вздохнул. Разговор с пьяным Магнусом, очевидно, сулил ему лишь новые унижения. Пьяный Магнус и раньше был невыносим, но тогда это был его Магнус и можно было заставить его замолчать, заткнув рот поцелуем. — Хорошо. Ясно. А зачем ты зовешь меня среди ночи? — Чтобы узнать, почему я не могу тебе позвонить! — Почему? Потому что ты не ответил на предыдущие тысячу звонков и я смирился с этим! Конечно, смирился. Сложно оставаться телефонным бунтарем после того, как лучший друг уничтожает твой телефон. — Я не мог тебе ответить, пока был обижен. — А когда я перестал тебе звонить, обиды прошли? — Когда ты перестал звонить, я решил, что ты умер. — После чего ты купил абсент и устроил мне поминки. Прекрасная мысль. — Нет, абсент я выпил для храбрости. — Магнус решительнее взмахнул бутылкой, едва не задев щеку Алека. — Надо было уговорить себя приехать сюда. — Что же, ты зря потратил время, — отшатнувшись, Алек скрестил руки на груди. — Как видишь, я жив. Нет причин становиться абсентным алкоголиком. — Есть. — Какие же? Алек угадал ответ прежде, чем тот был озвучен. — Потому что я несчастен. С тех пор, как ты ушел. — Немного поразмышляв, Магнус предугадал следующие слова Алека и поспешил опередить его. — То есть, с тех пор, как я тебя прогнал. — Бесценное уточнение. Это было жестоко со стороны Магнуса: возникать вот так, среди ночи, в тот момент, когда Алек начинал привыкать к тоске по нему. Пьяным доверять нельзя, и Алек глядел в сторону, стараясь не встречаться с печальным взглядом кошачьих глаз мага, мерцавших в темноте. Больше всего он боялся, что позволит себе обмануться. — Я тоже несчастен и тоже пью, но делаю это здесь, а не под твоими окнами, — сухо промолвил Алек, посчитав ответ достойным. По неизвестной причине Магнус посчитал, что его ответ заслуживает объятий, и шагнул вперед, выронив бутылку. Бутылка, громко звеня, покатилась по направлению к проезжей части, и разум Алека последовал за ней, как только Магнус обнял его за шею. Это был запрещенный прием. Невыносимо близкий Магнус все так же пах сандаловым деревом, и этот запах не мог перебить даже аромат абсента. — Александр, ты начал пить? — трагическим голосом осведомился Магнус, буквально повиснув на шее у своего бывшего парня. "Бывшего ли?" — А потом начнешь мешать кофеин с амфетаминами, подцепишь демонический сифилис и станешь огромным червяком. С Лайтвудами это иногда случается. — Что, что? Каким еще червяком? И кто бы говорил про алкоголь! — Возмущаться получалось плохо, поскольку Алек никак не мог заставить себя оттолкнуть Магнуса. — Да, начал пить, а что мне оставалось делать?! Ты сказал, что больше мне не доверяешь и не хочешь видеть. — Но пьяные охотники не могут хорошо сражаться с демонами, — категорично заявил Магнус. — Пьяные охотники веками сражались с демонами и отлично справлялись, чтоб ты знал. Мой отец мог бы многое об этом рассказать, у него есть подходящие истории для семейных праздников. — Он меня ненавидит. — Не больше, чем меня... Какое это вообще имеет значение сейчас? — Вновь спасаясь от взгляда Магнуса, Алек посмотрел вниз. И покраснел. Ниже все еще находилась нелепая юбка. Чтобы успокоиться, Алек стал считать звезды на ней. — Это имеет большое значение. Я переживаю за твое здоровье. "О сердце можешь не беспокоиться, ты его все равно разбил". — Со мной все в полном порядке. Правда. Ты лучше о себе побеспокойся. Ходишь по ночам к людям, которых видеть не желаешь. Это же глупо. - Алек криво улыбнулся. "А для меня еще и больно, не знаю, как насчет тебя". — Я хочу тебя видеть, Александр, — ответил Магнус с неожиданной серьезностью. Как будто щелкнул пальцами и пересел на другую ветку метро, ведущую в мир разумных разговоров. — Давай представим на минутку, что маг, проживший сотни лет, все еще может совершать глупые и необдуманные поступки. Говорить что-то на эмоциях, а потом сожалеть. — Это было не "что-то", а... — Шшш, — Магнус приложил к его губам палец, что подействовало лучше любых заклинаний. — Я знаю. Это была неоправданная жестокость и чрезмерная драматизация событий. Проще говоря, истерика. Затянувшаяся. Но на твои последние звонки я не отвечал уже не из-за обиды, а потому что стало стыдно. Ну и гордость давала о себе знать. Вместо ответов я ел холодную пиццу - ты не представляешь, какая это жуткая гадость, если захочешь себя наказать, только ей и питайся, - ел холодную пиццу и думал, что все испортил. Совсем все, окончательно и бесповоротно. Но ты продолжал звонить, и это давало надежду, что как только я наберусь смелости попробовать вернуть тебя, это может сработать. А потом звонки прекратились. Открыв было рот, чтобы объяснить Магнусу, какая беда на самом деле случилась с его сотовым, Алек понял, что целует палец Магнуса, и предпочел продолжить молчать. — Ужасные были дни. — Магнус поежился. — Надвигающаяся война - это плохо, а думать, что ты меня разлюбил - во сто крат страшнее. Как и думать, что ты, возможно, ранен и некому вылечить тебя как следует. Александр, — на этот раз Магнусу без труда удалось заглянуть ему в глаза, — пожалуйста, ответь, есть ли шанс, что мы сможем все восстановить? Не начать заново, о нет, а отмотать время к тому моменту, когда мы начали вести себя как идиоты. Мы оба. Слышать все это было невероятным облегчением. Алек не торопился с ответом, ему казалось, что ответ очевиден, выбит огромными буквами на фасаде Института, светится всеми цветами радуги, так, что видно и на окраинах города. Когда с твоих плеч падает бетонная плита переживаний, должно быть заметно со стороны. — Магнус, я отвечу, — сказал Алек, мягко отведя в сторону руку Бейна, — но только сначала ты мне на другой вопрос ответь. — Спрашивай все, что хочешь, — с готовностью отозвался Магнус. — Про Камиллу, про моего отца, про Уилла - на этот раз я обещаю, что буду честен. Нет уж, в другой раз. До рассвета оставалось не больше часа, а Алек был счастлив и не собирался говорить о том, что и так попортило ему немало крови. — Это насчет твоего сегодняшнего наряда. Скажи, почему ты в юбке?! — выпалил Алек. — Александр! Ты мог задать вопрос о любом эпизоде из моего прошлого, но думаешь про юбку? — вскинул брови Магнус. — Она, кхм, отвлекает. От всего. Если ты намеренно собирался шокировать меня, используя её как отвлекающий маневр, то должен сказать, что вышло хорошо. Магнус пожал плечами. — Это не способ шокировать тебя, это ошибка. Понимаешь, на моих любимых брюках спал Мяо, а тревожить его не хотелось, он и так злится из-за твоего отсутствия. Поэтому я решил... одолжить себе новые брюки из ближайшего магазина, но когда мешаешь магию с абсентом, начинаются проблемы с точностью. Вместо штанов все время появлялись юбки. Один раз, второй, третий. После четвертой попытки я решил, что это судьба. Неплохо ведь смотрится, верно? Взявшись за края юбки, Магнус изобразил реверанс и, покачнувшись, снова прижался к Алеку. — О Ангел, какой же ты дурак! — приложив ладонь ко лбу, Алек сокрушенно покачал головой. — Кому из нас восемьсот лет? — Конечно, дурак, — с готовностью подтвердил Магнус, проигнорировав его вопрос и продемонстрировав вместо этого фирменную улыбку Чеширского кота. — Но я твой дурак. Алек пришел к выводу, что это идеальный ответ на все вопросы, какие только могут возникнуть.
за жизнью - смерть; за смертью - снова жизнь. за миром - серость; за серостью - снова мир
Я был очень восторженным и решительным, поэтому Две души уже прошел. Ох. Не знаю, вроде обещали двадцать часов геймплея, а у меня от силы 15 набралось. Мало, как чертовски мало, в эту игру хотелось играть вечность. Буду хорошим мальчиком и все спойлерное положу под кат. Про концовкуПамятуя о том, что случалось с теми, кто плохо себя вел в Хэви Рейн, я постоянно паниковал из-за малейших ошибок, но, не без гордости говорю, что получил одну из лучших концовок. Не знаю куда уж там лучше может быть. Джоди осталась с Райаном и уехала с ним на необитаемый остров, Айден дал знать, что все еще присматривает за ней, темнокожий друг выжил (как это вышло, не знаю, лечить я умел крайне погано), Нейтан застрелился и воссоединился с семьей. Одну секунду я рассматривал возможность уйти в Инфрамир ("стать звездами, стать частью вселенной, провести вечность с теми, кто любит меня", ах, какое подлое давление на мою нежную поэтическую натуру), но на другой стороне ждал Райан, готовый пожертвовать жизнью, чтобы дать Джоди шанс на спасение, и как, ну как можно было его оставить. Инфрамир подождет, все равно там оказываешься рано или поздно. Пусть Джоди прежде проживет земную жизнь. Про пару лажОчень обидно вышло с индейцами и призрачной чупакаброй, почти загнал ее в портал, а потом управление перешло на Айдена и не задалось у нас с изгнанием демонов. Вторая крупная лажа - когда Джоди изображала из себя эмо и в мини-юбке отправилась в бар. Ну да, я сразу понимал, что это плохая идея, ну да, я догадывался, что будет попытка изнасилования. Глупая ошибка, стоило понять и то, что это отразитcя на свидании Джоди с Райаном. Сам запорол первую ночь для ОТП Зато достоверно и верибельно. Про тайну АйденаВааай. Не разделяю новую любовь разработчиков к семейным связям. Долго опасался, что Айден это отец Джоди, но не отец, так брат-близнец. Пф. Не лучший ход. Это, кстати, совсем не помешало мне продолжить пейринговать Джоди с Айденом в своей голове. Когда связь разорвалась, она кричала как Лира из Темных Начал, когда у нее пытались отнять деймона. Без спойлеров: берите руки в ноги и покупайте эту игру, а если у вас нет плейстейшн, то копите на плейстейшн и покупайте эту игру. Я искренне верю, что будущее видеоигр именно за такими проектами как "Хэаи Рейн" и "Две души", ибо это новый уровень сопереживания на котором ты просто не можешь себе позволить делать что-то "потому что это прикольно", ты по-настоящему чувствуешь ответственность за персонажей и понимаешь, что после твоих глупых действий воспоследуют трагические последствия. Джоди потрясающая и обаятельнейшая, забудьте про Элизабет из Биошока (ну, не совсем, она тоже няша) и полюбите Джоди. За Айдена играть не очень удобно, особенно когда задания на время, а тебя шатает вместе с камерой и ты не понимаешь, что и как делать, но это тоже полезно для степени вовлеченности. Обычно я играю в игры тихо, бурча себе под нос в особо сложных случаях, а тут прыгал вместе со стулом, бешено тряс джойстиком и орал, захлебываясь словоформами. Очень круто, что в игре скачущий таймлайн, когда проходишь в первый раз, то понятия не имеешь, какой эпизод станет следующим. Айден может быть няшей, а может быть и разбушевавшимся монстром, советую не бушевать слишком сильно, ну посмотрите внимательно на Джоди, вслушайтесь в ее слова, неужели вы хотите сделать ее еще несчастнее. Любовная линия хороша, а эпизод со свиданием шикарен до неприличия и очень забавен xD Вот сейчас собираюсь дописать пост и перепройти его несколько раз. Когда Райана собирались пытать, я, даже несмотря на то, что герои на тот момент были в ссоре, возопил НЕТ НЕТ НЕТ ТЫ НЕ УМРЕШЬ НЕ СМЕЙ БЫТЬ БЛАГОРОДНЫМ, МУДАК и выложил всю секретную информацию, какую знал. Влюбленным людям не место в ЦРУ. Имя спецназовца ТАК И НЕ СКАЗАЛИ. Я ПРИДУМАЛ ЭТОМУ ЧУВАКУ ЖИЗНЬ И ПЕЙРИНГ А У НЕГО ДАЖЕ ИМЕНИ НЕТ! ФАК xD Кажется, в конце есть намек на вторую часть. Пожалуйста. Надеюсь, что это и правда был он.
за жизнью - смерть; за смертью - снова жизнь. за миром - серость; за серостью - снова мир
читать дальше Олли, (вообще-то над тобой и парализованный смог бы поиздеваться) пошто ты такой верный котеночек. Осталась одна серия и мне страшно ее смотреть.
за жизнью - смерть; за смертью - снова жизнь. за миром - серость; за серостью - снова мир
Ой смотрите-ка, идеальное описание отношений Тессы и Джема. +1 Я вспомнил этот травмирующий кошмар своего детства потому, что Олли из Гущи вылитая пастушка, но Тесса и Джем же. - Я так счастлива, милый! А ты? А ты? А ты?! - Да, конечно, я тоже счастлив...
за жизнью - смерть; за смертью - снова жизнь. за миром - серость; за серостью - снова мир
4.02 поразила меня до глубины души, это был великолепный праздник пейринга xD Дофига гифок, праздник у меня, говорю же Олли вертлявая сучка, на первой гифке кажется, что его сейчас изнасилуют прямо у этой стены xD "Я котенок с которым забыли поиграть, посмотри на меня, посмотри, посмотри". НУ ПОСМОТРИ НА МЕНЯ.
Олли показыват Малкольму как хотел бы застрелиться, но получается только намек на минет:
Вот с кем другим Малкольм так смеется?
Олли изображает маленькую принцессу: В четвертом сезоне Олли из гадкого утенка превращается в закомплексованного лебедя, все еще не умеющего материться. И он больше не шарфик, он, судя по прическе, теперь морской конек xD Нет, отличная прическа, одобряю.
А это из третьего. Намеки на минет опять же:
Малкольм вернулся!!1!!! И главный ангст (ну, пока):
за жизнью - смерть; за смертью - снова жизнь. за миром - серость; за серостью - снова мир
Сильные духом пишут по ночам фики... и теряют их, ахаха, какая смешная история, я раненым мамонтом взвыл, когда открыл с утра черновики и понял, что в пять утра сохранил старую версию, где было процентов двадцать. Сначала хотел пойти в ванную и разбить голову об душевую кабинку, но потом нордически бухнул в кофе виски и восстановил все за час. Ну, почти все, пятнадцать слов потерялись. Будем считать их несущественными. А начиналось это как: Я: Сегодня буду писать няшный фик про Магнуса в юбочке ^____^ Муз:
Фэндом: Клэр Кассандра "Адские механизмы" Персонажи: Уилл/Джем, Уилл/Тесса Рейтинг: PG-13 Жанры: Гет, Слэш (яой), Ангст, Драма, Фэнтези, Психология, AU, ER (Established Relationship) Описание: Уилл заставляет свою жену превращаться по ночам в другого человека. Это могло бы звучать игриво или эротично, как в сальных анекдотах о том, что жена должна быть тигрицей в постели и монахиней при гостях, но Уиллу не нужны тигрицы и монахини, а нужен один лишь Джем. Посвящение: стотыщ проблем, моему дорогому Джему.) Размер: Мини, 4 страницы По безнадежному пути
Je t'aimerai jusqu'à la fin des temps Je t'aimerai jusqu'au prochain printemps Je t'aimerai aussi longtemps que je pourrai t'aimer
Уилл заставляет свою жену превращаться по ночам в другого человека. Это могло бы звучать игриво или эротично, как в сальных анекдотах о том, что жена должна быть тигрицей в постели и монахиней при гостях, но Уиллу не нужны тигрицы и монахини, а нужен один лишь Джем. Он вызывает Безмолвного Брата к себе так часто, как только может. Часто - несколько раз в год, раза два или три, если повезет. Это совершенно не помогает. Уилл проклинает существование руны иратце. Он готов ежедневно и с большим удовольствием раздирать себе руки до костей, падать с высоты, подставлять шею клыкам демонов, лишь бы покалечиться до такой степени, чтобы был повод вызвать Джема. Он так же согласился бы калечить свою жену, с ее добровольного согласия или против воли, но думает, что Джем не одобрил бы такой план действий. Джем все еще остается самым добрым человеком на свете. В первый год, когда нет никакой возможности встретиться с Джемом, Уилл не чувствует, что живет. Он существует, с трудом выдумывая причины вставать по утрам. "Ты должен выбраться из постели и продолжить убивать демонов, это твой долг. Ты должен встать на ноги и доползти до столовой, не огорчай своей бесполезностью Генри и Шарлотту. Ты должен встать с кровати хотя бы для того, чтобы поднять оружие, которое вчера просто бросил в угол". "Ты должен встать и продолжать жить, черт побери, ведь этого хотел Джем". Достаточный повод, чтобы воздерживаться от самоубийства, но недостаточный, чтобы считать себя живым. Когда Джем все-таки появляется, Уилл всеми силами старается не показывать, что умирает от боли, никак не связанной с полученными ранами. Смотреть на Джема-брата - это значит вспоминать тысячу и одну вещь, для которых больше нет места в его жизни. К примеру, то, какими мягкими и нежными были когда-то его губы. Или то, что на его болезненно-бледной коже были видны любые отметины, и стоило чуть сильнее прижать пальцы к шее, провести ногтями по линии руны... А может, то, что его серебряные волосы казались белоснежными в лунном свете, словно сами были источником света. То, как от него сладко пахло демоническим наркотиком. И Джемом. Уилл не умел описывать запахи, люди в его понимании пахли собой. Особыми ароматами, состоящими из тысячи компонентов. Раньше было достаточно обнять Джема сзади, уткнуться носом в волосы на его затылке и сделать глубокий вдох, как сразу же накатывало ощущение безграничного счастья. Уилл выискивал наркотики для Джема, а Джем был наркотиком для него. "Лучше бы ты умер и я смог оплакать тебя" — думает Уилл и ненавидит себя за эти мысли. * "Уилл", — говорит брат Захария, с тенью осуждения разглядывая раны на груди своего (все еще, не имеет значения, что думают другие) парабатая. — "Ты должен остановиться. Ты должен перестать пытаться уничтожить себя". * Слышать его голос в своей голове - хуже всего. Разве мало ему другого голоса, того, что каждый день повторяет: "Ты все испортил. Это из-за тебя. Ты разрушил все, что могло быть у вас". Уилл боялся забыть прежний, настоящий голос Джема. Ласковый и тихий, единственный на свете голос, который мог заставить его успокоиться. Видя брата Захарию, Уилл хватает его за руки, уговаривает остаться еще на пять минут, и еще на пять, а может быть, из всех этих минут удастся сложить полчаса или больше... Он жалок и влюблен, что, в общем-то, зачастую является синонимами. Он забирается на крышу и стоит там часами, водя кончиками пальцем по выцветшей руне на руке и повторяя себе под нос, имитируя чужой голос, пробуждая в памяти воспоминания: "Уильям". Когда Джем произносил его имя, оно становилось красивым. Тесса произносила его иначе. Тесса все делала неправильно. Тесса являлась живым напоминанием о том, что счастья, безграничного, не имеющего пределы, в его жизни больше не будет. Несмотря на все это, он пытается продолжать любить её так, как когда-то вообразил. Так сильно, как может любить пустая оболочка, половина человека (причем худшая половина). Он хочет, чтобы жертва Джема не была напрасной. Получается скверно, но выбора нет. Тесса тоже любит Джема (не так, недостаточно сильно, но все же), и только с ней Уилл может открыто говорить о своих чувствах к нему. К сожалению, счастливые браки не строятся на любви к кому-то третьему. Раньше в их треугольнике было место для ревности, но с тех пор, как Джем стал недостижим для них обоих, оно исчезло, оставив вместо себя пустоту и горечь сожалений. Уилл завидует Тессе в одном - она бессмертна. У нее остается, отныне и впредь, возможность видеть Джема. Ей намного легче. Это же не ее душу разрезали на две части, словно дождевого червяка. * Уилл отлично помнит, как они в первый раз попытались вернуть тень Джема в свой мирок несчастий. Это случилось после одного из визитов брата Захарии. Визит этот, разумеется, десятикратно усилил терзания Уилла, и это привело к тому, что поздно вечером Тесса обнаружила своего молодого мужа в прежней комнате Джема, сидящим на полу и прижимающим к груди футляр со скрипкой. Уилл плакал, беззвучно и безнадежно. — Если бы только я мог видеть его чаще, — повторял Уилл, и пока Тесса переводила взгляд с него на футляр, на одну из немногих вещей, напоминающую им о Джеме, ей в голову пришла идея. Ужасная, но вместе с тем спасительная. — Я могла бы попробовать... изменяться для тебя, — сказала Тесса. — Превращаясь в Джема? — Да. — Если ты имеешь в виду, что могла бы выглядеть как... Джем сейчас, — Уилл всеми силами избегал слов "Безмолвный брат", — то не стоит. Это не поможет. — Нет, я думаю, что могла бы стать... прежним Джемом. — Тесса тоже осторожна в выборе слов. — Я предполагаю, что если попытаться добраться до той части его души, что оказалась заперта внутри после всех проведенных над ним Ритуалов... Уилл дал свое согласие на этот сомнительный эксперимент. Вероятно, потому что был безумен, как первая жена Рочестера. Его следовало бы держать на чердаке, подальше от мира. Тесса, подобрав юбки, опустилась на пол рядом с ним и осторожно извлекла из футляра скрипку. Уилл много раз наблюдал за превращениями своей жены (в конце концов, он был свидетелем того, как она стала гигантским Ангелом), но только в тот раз чувствовал полную гамму эмоций, таких как страх, надежда, испуг, стыд, предвкушение.
А потом он начал смеяться. Хохотал во весь голос, стуча кулаком по стене. Потому что никогда не видел Джема в платье. Потому что не видел своего Джема несколько лет, а теперь получил иллюзию. Потому что его жизнь была настолько ужасна, что над ней стоило смеяться. * Он целует Тессу с открытыми глазами, так проще не видеть правду. * Они ложатся на свою двуспальную просторную кровать, и Уилл вспоминает совершенно другую ночь, самую первую для него и Джема. * — Ты такой худой, мы легко поместимся здесь вдвоем, — уверенно заявляет Уилл, отодвигаясь к краю кровати и вжимаясь спиной в стену. Джем кивает и устраивается рядом. Каким бы худым он ни был и что бы Уилл не думал о возможностях своей постели, они оказываются тесно прижаты друг к другу. Чтобы не упасть на пол, Джем хватается рукой за талию Уилла. Это рефлекторное движение, и парой секунд позже Джем густо краснеет (как будто в сердцевине лилии появляется пара алых лепестков) и пытается убрать руку, но Уилл накрывает его ладонь своей, удерживая на месте. Недавно у Джема был приступ, именно поэтому Уилл убеждает его остаться на ночь у себя, и именно поэтому они ложатся спать в одежде и не собираются заниматься тем... чем можно заниматься, лежа в одной постели (их знания, касающиеся этого аспекта жизни, носят чисто теоретический характер, что тоже повод для беспокойства), но от простого соприкосновения ладоней обоих бросает в жар. Уилл громко вздыхает, и Джем повторяет за ним. Их дыхания смешиваются. Уиллу кажется, что время замедляет ход. Они лежат грудью к груди, руна к руне. За одну эту ночь их могут лишить знаков и выгнать из Института, но это не имеет абсолютно никакого значения, пока есть возможность держать Джема за руку и целовать его тонкие пальцы, сдувать со лба серебристую челку, чувствовать его возбуждение. — Спокойной ночи, — произносит Уилл и целомудренно целует Джема в переносицу, но целовать его так приятно, что после он добирается до кончика носа, а оттуда - до губ. Джем (словно только и ждал того) мгновенно отвечает на поцелуй. Целуется жадно, быстро. Он так спешит жить, его милый Джем, ведь он лучше всех знает цену мгновениям. Уилл начинает расстегивать пуговицы на его рубашке, смутно представляя, что собирается делать дальше, насколько далеко хочет зайти. Он уверен, что вместе они разберутся с этой проблемой. Они идеально сражаются в паре, понимают друг друга без слов. Это взаимопонимание должно распространяться и на любовь. И на их занятия любовью, если уж на то пошло. Уилл вовсе не стыдится их связи. Противоестественным было бы не любить того, с кем решил разделить судьбу, кому полностью доверяешь, за кого поклялся отдать жизнь. Колесо перерождений, о котором так любит упоминать Джем, лишь немного ошиблось, сделав его мужчиной. Да, будь Джем девушкой, все было бы намного проще. Возможно, им даже не пришлось бы скрывать правду от других обитателей Института. Но тело никогда не будет важнее души, а его душа отдана Джему уже давно. Впрочем, Уилл честно признается себе в том, что считает Джема очень красивым.
— Ты очень красивый, — говорит Уилл в перерывах между поцелуями. — Ты тоже, — вторит Джем, водя указательным пальцем вдоль линии его позвоночника.
Много позже Уилл просыпается среди ночи. Это старая привычка, одна из тех, о которых опасно забывать. Сколько ночей он провел в кресле рядом с постелью Джема, просыпаясь от малейшего шума. Конечно, он всегда знает, когда у Джема случается приступ, благодаря связывающим их рунам, но его нервы не верят древним ритуалам и советуют проверять лично. Проснувшись, Уилл осторожно берет Джема за запястье и считает пульс. Со страхом смотрит на губы, распухшие от поцелуев, ожидая увидеть следы крови. Нет, не сегодня. Джем спокойно спит, положив голову ему на плечо, устало улыбается во сне. Уилл улыбается в ответ, вздыхая с облегчением. Он не наивен и не думает, что смертельную болезнь может победить любовь. Но, возможно, благодаря любви есть шанс получить отсрочку, отодвинуть неизбежное. Сражаешься лучше, когда есть за что сражаться. * Тесса-Джем льнет к нему под одеялом, шепчет какие-то нежные глупости. Он не вслушивается, просто смотрит на нее и, зачарованный, тянется навстречу, пропускает сквозь пальцы серебристые пряди. Какой интересный способ обняться с собственным горем. Это неправильно и бесполезно, а еще несправедливо по отношению к Джему, ведь у него нет никого, кто мог бы притвориться Уиллом. Он совершает преступление, а может, и предательство, но как отказаться от греха, напоминающего тебе о счастье. Когда-то Уилл называл Джема своим самым тяжким грехом. Теперь это стало правдой. Уилл прижимает фальшивого Джема к кровати, грубо хватает за руки и целует в шею, даже не пытаясь быть нежным. Он сознательно хочет причинить себе боль. И не только себе. Как смеет Тесса пытаться заменить Джема, как он может позволять ей делать это? Он наказывает себя, её, его. Это как служить мишенью для метательных ножей, это значит найти наконец-то способ наносить себе раны, от которых не спасет никакое иратце. Джем просил его не наказывать себя за то, что случилось с ним. Что ж, а он просил Джема не уходить. Некоторые просьбы остаются без внимания. Уилл столько лет жил притворяясь, обманывая других, а теперь вернулся к тому же, с чего начал.
Конечно, рядом с ним все равно не Джем, никогда не будет он. Но это все, что у него осталось. Все, чего он заслуживает.
за жизнью - смерть; за смертью - снова жизнь. за миром - серость; за серостью - снова мир
Сон для слабаков, сильные духом по ночам пишут фики. В общем, завтра сброшу сюда свою новую упоротость (из разряда "что происходит в этом черновике, кто это писал") про Уилла и Джема, а пока попытаюсь суммировать впечатления от двух оставшихся книг из серии Адские Механизмы: 1. Основная интрига - никому не нужна. Примерно представить куда все движется можно еще со второй книги и, омг, кто-то станет сомневаться, что зло будет побеждено? Побеждено как у Кинга это бывает, долго-долго завязывается ужасное, а потом проблема решается за пару страниц. 2. Магнус и Камилла расстались глупо, это как "а, ну да, тут несколько сюжетных линий, надо их связать, чтобы друг другу не противоречили". Если у Магнуса великая любовь сдувается за пару месяцев, у Алека серьезная проблема. Вулси, магнусовский ухажер-оборотень, неплох, но абсолютно бессердечен. Сам Магнус как всегда милаша, даже в девятнадцатом веке нашел себе блестки. 3. Уилл/Джем это больно. Кошмарно больно и несправедливо, особенно по отношению к Уиллу. Беру назад слова насчет того, что он хуже Джейса. Он куда лучше и благороднее Джейса, у него есть обоснуй чтобы вести себя как мудак. Получается так, что Уилл для всех старался сделать как лучше, а в результате получил долгую и унылую жизнь с Тессой, в которой почти на оставался места для встреч с Джемом. 4. Тесса БЕСИТ. ЛЮТО БЕСИТ. Не потому что глупа, но потому что является типичной Мэри-Сью. Никаких объяснений почему Джем и Уилл в нее влюбились. Никакого развития отношений. Они оба влюблены по уши и точка. Они оба будут с ней счастливы. Нет, что вы, это вовсе не альтер-эго автора, которым она насилует хороших персонажей. Я люблю тебя, открыто и многократно говорят Джем и Уилл друг другу, но продолжают бегать за Тессой. Уилл лезет в огонь за наркотиками для Джема, но любит Тессу. Джем держит Уилла за руки, пока тому вытаскивают осколки стекла из спины, но, конечно же, любит Тессу. В отличие от невезучей Клэри, Тесса, девушка из девятнадцатого века (!!!), часто думает про секс и (фанфары) даже занимается им. 5. Я читал про сие "счастье" для всех, включая Уилла и вспоминал фильм, где отец ради ребенка притворялся, что Вторая Мировая и концлагеря это просто часть игры, даже тогда, когда его в концлагерь уводили. Вот ровно так же натужно выглядит и плакать хочется. 6. Все вы, Лайтвуды, для меня на одно лицо" (с)Магнус. ЭТО НЕНАДОЛГО, ДОРОГОЙ. 7. Демонический сифилис! xD Упоминанием о нем можно разряжать обстановку в любой компании. 8. Достало, что переводчики никак не определяться склоняется ли слово "парабатай". 9. Отношения Уилла и Джема в одной гифке:
за жизнью - смерть; за смертью - снова жизнь. за миром - серость; за серостью - снова мир
- Я уже говорил тебе, Джем, что ты не покинешь меня, - сказал Уилл, его окровавленная рука была на рукояти клинка. - И ты все еще со мной. Пока я дышу, я буду думать о тебе, потому что без тебя я бы умер много лет назад. Когда я буду просыпаться и засыпать, когда я буду поднимать руки, чтобы защитить себя или когда лягу, чтобы умереть, ты будешь со мной. Ты говоришь, что мы рождаемся много раз. Я говорю, что есть река, которая разделяет мертвых и живых. Я знаю, что, если мы родимся снова, я встречусь с тобой в другой жизни, и, если эта река существует, ты будешь ждать меня на берегу, чтобы мы могли перейти ее вместе. - Уилл глубоко вздохнул и отпустил нож. Он отдернул руку. Порез на ладони уже заживал - результат полдюжины иратце на его коже. - Ты слышишь меня, Джеймс Карстаирс? Мы связаны, ты и я, несмотря на смерть, на все последующие поколения. Навсегда.
Он поднялся на ноги и посмотрел на нож. Нож был Джема, кровь была его. Это место будет принадлежать им, неважно сможет ли он когда-нибудь снова отыскать его, или жить, пытаясь сделать это.
Кассандра называет это ДРУЖБОЙ, я называю это пиздецом.